Александр: ФЕЯ


Предупреждение! А сейчас я вам расскажу не очень пристойный рассказ. Вернее, даже совсем не пристойный. А ещё вернее - откровенно порнографический. Берегущим честь смолоду, детям с мороженным, стоящим на страже общественной морали вахтёрам, и отгулявшим своё ещё в семнадцатом революционерам - не читать! Именно так - не читать! Ибо яркая вывеска "Стой стрелять буду" действует на этих граждан лучше интеллигентских увещеваний. Тем же, кто не раз задавался вопросом - почему о том, что ежедневно мы проделываем в реальной жизни и реальной постели нельзя писать, а только стыдливо шептаться на пьяной кухне, рекомендую - ищите ответы в других местах. Я никого не провоцирую. Я просто исповедуюсь. Человек пол-жизни спит, ещё пол-жизни любит и занимается этим регулярно. Откуда, в таком случае, берётся всё остальное - стройки века, карьеры, полёты в космос, для меня такая же загадка, как и зарождение жизни. Про творческий труд писателя или художника и так всё ясно - савокупление с листом бумаги или с девственным холстом своего творения вещь обычная и уже не столь шокирующая. Это тоже любовь и она имеет право... Я ищу другие мотивы. И, Бога ради, дорогие мои меднозубые заслуженные вахтёры, если уж не взирая на все мои предупреждения вы всё-таки прочитаете рассказ - не надо заваливать Кремль гневными письмами протеста! Ищите ответы на свои поступки у дедушки Фрейда. Я вас предупреждал.

1

Встретились мы с Феей случайно, посреди какой-то суеты, горящих неоновых вывесок, вечных проблем и скользящих, пустых взглядов. Кажется, она ждала свою подругу.
- Опаздывает?- невзначай спросил я, подсаживаясь.
- Что?- она даже не поймала вопроса.
- Я знакомый Ольги. Я тоже её жду. Она назначила мне встречу. У неё дурацкая привычка - никуда не успевать... Меня зовут Александр.
И только тут она подняла свои карие, бездонные глаза. И я понял, что пропал...
- А...- сказала она.- Я кажется про вас слышала...
- Хорошее или плохое?
- Всякое...
По-моему, она была чем-то озабочена. Слегка рассеянна и трогательно отсутствовала, витая где-то в облаках.
Ольга не пришла. Два раза звонила откуда-то из автомата. Бармен делал кислое лицо и протягивал трубку, будто делал за бесплатно то, что стоило ему огромных денег.
Мы выпили шампанского. Я заказал фруктов... Потом я проводил её до дома. Нёс какую-то чушь. Рассказывал про саблезубых кроликов. Она очаровательно смеялась. И простодушно ловилась на мои приманки. А я с шутками-прибаутками узнавал о её жизни... Когда она уходила, я любовался ею... И грустил. И почти забыл про безобразное опоздание Ольги.

2

После этого случая я видел её всего два раза . У Ольги разузнал подробности.
- Красивая девка...- прямодушно сказала Ольга, опоздав в очередной раз на пол-часа!- Но не везёт ей с мужиками! Не родись красивой, а родись счастливой... То пьяница, под личиной художника, то вообще, какой-нибудь уголовник... Вы же, мужики, так мозги запудрите, что уже и сами верите в то что врёте...
- Спорно.- сказал я, потягивая коньяк.
- Достоверно! Все мужики - сволочи! Включая тебя! Закажи мне пиццу.
- Угу... А сейчас-то чего? Так и живёт одна?
- С котом.
- А... Это уже пол-семьи. Тебе с грибами?
- Чего?
- С грибами пиццу, говорю?
- Нафиг! Просто, и без вот той фигни, которую они туда сыплют, и ещё побольше сыра, и...
И пока кудрявая девчушка с подносом сооружала заказ, Ольга смолила одну сигарету за другой.
У неё тоже не клеилась жизнь. С её новым ухажёром. Видел я этого уха- жёра. Мешок с кредитками. И я уже с ужасом начал думать, что не вовремя это я Ольге подвернулся. Как бы не случилась у неё ко мне любовь-морковь... Смертельная и немедленная! С ней такое случается. Вторую такую взбалмошную особу ещё поискать надо. Она пугала меня своим всеразрушающим напором, вечной любовью, которая проходила у ней через час, и абсолютной ветренностью. Ну так бывает - помесь тайфуна с татарским игом. Самое дурное - что и она мне нравилась. Но больше двух часов я её выносить категорически не мог. "Девушка с мотором..." Так называли её за глаза наши общие знакомые. Я же про себя окрестил её проще - "противопехотная мина". Не насупать!.. Взрывается шумно, с искрами, со страстями, сценами, снотворным, милицией... И отрывает ноги, к чёртовой матери!..
Когда я очнулся, Ольга уже ела пиццу и поглядывала на молодого блондинчика с так себе тётей. Её всегда всё интересовало.
- Слышь, сандр...- это так она меня сокращала, не хватало терпения произносить моё имя, а возиться с уменьшительными Сашками ей, видать, претило.- Ты бы хоть помог бедной девушке!.. А? Ну мужчина ты или кто?
- Или где...
- Во-во... Только трепаться и можем... Ах мы такие, мы сякие... Мы мужики, мы.. Блин! Ты слушаешь меня? Я что, со стеной разговариваю? Ну нормально - кому я тут выступаю! Имей совесть! И перестань жевать спичку! Я говорю - помог бы девушке, утешил бы, так сказать... Она про тебя спрашивала...
Я насторожился. Поглядел на часы.
- Деньги есть?- спросил.
- Чего-о?
- На, возьми-ка...
- А ты куда? Эй, эй...
- Оль, я сейчас...- соврал я прекрасно зная, что назад в кафе уже не вернусь.- Мне надо позвонить...

3

Я купил розы. Позвонил. Она оказалась дома. Одна. И даже слегка удивилась моему звонку. Я нагло напросился в гости... Шёл к ней и думал - а не дурак ли я? Сейчас нарвусь на корректное предложение чашки чая и просмотр домашних фотографий... Н-да-с... Но кому-то же она оказывает честь? Честь - месть. Каламбур... Поганенькие стишки.
Я ведь до этого уже мучился. Мучился ночами, смотрел цветные сны, больше похожие на реальность, не в силах выключить это кино или просто переключиться на другой канал. Терзал подушку, пил вёдрами кофе. Однажды решил вообще не спать, что-бы не вспоминать её. И не заметил, болван, как оказался рядом. Как очутился в шлейфе её летящих ароматов, её духов. Как безнадёжно попался...
Она открыла не сразу. Я даже заволновался - не ушла ли к соседке? Ну, вы сами понимаете...
- Привет...- я облегчённо вздохнул и зашуршал цветочной обёрткой.
- Привет.
Я протянул ей букет алых роз и, волнуясь, как школьник на первом свидании, вручил прямо с порога... Моя желанная немного удивилась, вдохнула аромат роз и подставила губки для скромного, мимолётного поцелуя. И в тот момент, когда я касался краешка её губ, когда вдохнул свежего аромата ка- ких-то колдовских её духов, я всё понял... Что я понял? Да, честно говоря, и сам не знаю. Но то что я понял именно всё - абсолютно точно!
Я намеренно задержал этот поцелуй вежливости. Она, конечно, отстранилась, но как-то не уверенно. Не стойко. Не так, как отстраняется женщина, считающая, что дань вежливости уже исчерпана - и хватит тут чмокать губами!
Всё это было как в первый раз... В тот вечер я ушёл не солоно хлебавши. Но окрылённый! Я видел, с каким трудом ей далось такое решение.
А в три часа ночи того же дня мне позвонила Ольга. И сходу обозвала меня законченным педерастом!
- Как ты мог бросить меня в кафе? Мерзавец!..
- Оль, я спать хочу... Ты на часы глядела?
- Засунь их себе в жопу, свои часы!- она была явно выпивши и её тянуло к общению; наверное, подруги её уже все поотшивали, оставались перманентные кавалеры, вроде меня.- Ты куда слинял?
- Оль, потом... Позвони лучше Витьке...
- Щас! Знаю я твои потом... И Витьку вслед за часами своими отправь, подонок... Ну - ты где был?
- Оль, я влюбился в твою подругу...- я сказал это просто и легко.
- Кому это интересно! Влюбился он... Не смеши! У тебя же бетонная логика! Хотя ты и идиот! У мужчин такое бывает. Ты же...- и тут Ольга вклю- чила мозгу.- Да? И как?..
- Она - фея...
Я тут же повесил трубку. И отключил телефон. И выключил свет. "Было бы неплохо ещё и АТС взорвать...",- подумал я, прекрасно зная Ольгину настырность. И рухнул в кровать. Я всё ещё плавал, бултыхался в аромате феиных духов.

4

Наши встречи с феей стали более частыми. Целовались, обнимались. Но к телу она не допускала. Чего-то ждала... Пока в один прекрасный день я не зашёл к ней, совершенно мимоходом... И сразу, с порога почувствовал - что-то случилось...
Ох уж мне эти женские приёмчики. Лёгкая, воздушная ткань платья, через которое просвечивает тело, а ладонь ощущает теплоту кожи; тонкие, словно в беспорядке разбросанные локоны, чуть приоткрытый рот, качающаяся на одних пальчиках, дразнящая босоножка, взлетающая вверх-вниз; плавные, по-кошачьи вкрадчивые движения, лёгкие, будто случайные, прикосновения и взгляд... Взгляд, обещающий та-а-акую бездну! Что-то случилось... Она пустила в ход всю свою магию! Все сто миллиардов тысяч мегатонн своего очарования... И я так и не успел понять - жертва ли я обстоятельств или тщательно спланированной атаки? Я был просто ошарашен.
Я вытащил бутылку вина. Рояль в кустах. Она принесла сыр, яблоки и виноград.
- Как живёшь?
- Ничего. А ты?..
- И я ничего.
Лишние слова, общие знакомые, обмен любезностями, бокал тягуче-красного "Кабернэ", вечные дурацкие темы. Обсуждение чего-то неважного, второстепенного, жалобный писк забытого в углу телефона и глухое, ревнивое фыркание её кота. А мысли, как захмелевшие от качки морячки, лезут совсем в другие дебри - в портовые кабаки, где всё просто и доступно. И "...юбки женские трещат по швам.". Мы оба думаем об одном и том-же. И старательно, упорно ходим вокруг кругами.
- Вот, купила новые босоножки...- вдруг говорит она, выставляя ножку на обозрение.- Как тебе?
- Удачно...
Я не гляжу на босоножки. Я пялюсь больше на её красивые ножки. На ровные пальчики, на яркий педикюр, высокий подъём и круглую пяточку. Я чувствую шевеление в штанах. И замечаю что её щиколотка светлее кожи на голени, и что это значит что она загорала на пляже. Бродила босиком по песку.... Я представляю её голой на пляже. Я уже загипнотизирован. И сам не заметил как.
И вдруг - вспышка! Волна, накрывающая с головой и смывающая в штормовое море! Я лечу в море с пирса. Лёгкий поцелуй, горячий язычок, дрожащие ресницы перед глазами, нежность рук и сплетённые пальцы. Свежий запах её волос. Прохладная кожа тонкой шеи и снова - пропасть, которую не обойти, не перепрыгнуть. Дразнящий разрез на платье, случайно выглянувшая, будто улыбнувшаяся мимолётом, грудь. Калейдоскоп картинок, клиповая нарезка греха... Я так хочу дотронуться до её щиколоток...
Моё лёгкое, невинное, почти случайное прикосновение к её лодыжке перевернуло весь мир с ног на голову! Плотина дала трещину... И вдруг нача- ла рассыпаться...
Она вздрогнула.
- Чего же ты ждёшь?..- это она мне.
- Я?- это я.
Коварный жест, обманное движение и... Очаровательная ножка этого ангелочка-искусительницы вынырнула из босоножки, поднялась вверх, приковав мой взгляд, и, сделав игриво-медленный, плавный разворот, упёрлась в мои губы. Я ощутил на губах прохладную кожу её пальчиков.
- Тс-с-с...
Теперь я - пленный. Я - трофей. И мои кустистые рога, которыми я так гордился, украсят её прихожую. Да и чёрт с ними! Ни слова больше!..

5

Всё что случилось потом, я помню сумбурно...
Кажется, я целовал её пальчики на ножках - маленькие, с яркими, алыми ноготками. Целовал каждый пальчик по отдельности. Просто складывал губы трубочкой и впускал нежный пальчик в рот. Боже, я влюбился в её ножки - мягкие, податливые ступни, круглые пяточки, накрашенные лаком ноготки... И мелкую сеточку трогательных морщинок на щиколотке.
И если бы не было у моей любимой других чарующих мест, я бы целые дни проводил бы у её великолепных ножек.
Моя проказница любит, когда ей целуют ножки. Это заметно. Улыбается. Есть в этом что-то необузданное. Сексуальное и порочное. Чего можно стыдиться, подогревая желание и интерес.
- Шалун...- говорит она, подставляя вторую ножку.
Её грудь поднимается в сладостном вдохе. Она чуть раздвинула пальчики ноги, как-бы приглашая мой язык пройтись между большим пальцем. И я с радостью отпустил его в мягкую, терпкую долину.
Но меня ждут выше! Отрываюсь от щиколоток. И двигаюсь вверх. Не отрывая губ от тела. Целую её под коленку.
- Ох...- взгляд Феи уже нечитаем.- Ты где этому научился?
- В Бразилии...
- Там жарко.
- Там вечная зима.
Поднимаюсь выше. Она уже догадалась куда ведёт мой путь. Там, в её краю неги и блаженства, уже влажно и горячо... А пока я покрываю поцелуями кожу голени. Ползу, ползу к своей цели... И вот уже ловлю на бедре тонкую, пульсирующую жилку.
- Выше...- срывается сладкий, чуть уловимый стон.- Ну же...
Это даже не стон. Это уже мольба... Но я не тороплюсь. Я люблю дразнить. Руки, как два самостоятельных существа, гладят её тело, ласкают, трут, щупают везде, куда только могут дотянуться.
И вот, я уже наверху. Шалунья отбрасывает лёгкий ситец платья и чуть подаёт вперёд бёдра, открывая мне свои прелестные картины. Я сражён! И когда она успела избавиться от трусиков? Или их не было с самого начала?.. Неужели она всё рассчитала заранее? Думать уже некогда...
Искусительница раздвигает ножки. Ей не терпится. И я чувствую, как дышит жаром её естество, вижу как сочится, в предчувствии прикосновения, чувствую, как тянет меня внутрь, окунуться в её горячую, влажную впадину...
- Язычком...- умоляет она меня одними губами.- Язычком... И поглубже...
И я впервые в жизни жалею, что у меня такой короткий язык!
- Я постараюсь, милая...
Целую её лобок. Маленький, тёплый холмик. Обхватываю губами внутреннюю сторону бедра. Какая здесь, однако, нежная, шёлковая кожа! Вдыхаю её аромат, аромат похотливой самки.
Бесстыдница уже схватила меня за волосы. Её алая пещерка уже готова вскипеть, готова растаять, если её сейчас-же, немедленно, не остудить губами. Я легко прикасаюсь к налитым кровью губкам и ощущаю, как под этим воздушным, невинным прикосновением тело моей искусительницы напрягается в сладкой истоме.
- Ах...
Вот он, человеческий космос! Язык скользит снизу вверх, снизу вверх... Я смакую терпкий, слегка солоноватый вкус. Вкус моей женщины. Моей развратницы и моего ангела. Вкус падшей богини и вкус недоступной, горячей звезды... Сегодня я выпью её всю.
Язык медленно раздвигает заслоны, ставшие на его пути, и погружается в горячую, мягкую плоть. Он уже внутри. Почти у цели! Рядом с разгадкой вечного таинства. Рядом с центром мироздания. К чёрту лицемерие!.. Вот она - земная ось! Центр притяжения планет... В моём рту! Мягкий, трепещущий под прикосновениями языка, пульсирующий от потока её желаний.
- Ох...- доносится до меня откуда-то сверху.
Это стонет моё солёное сокровище.
- Ещё... Ещё...
- Мы-фы мы-мы...- это я.
- Не отвлекайся...- это она.- Потом скажешь...
Я и работаю! Как поршень, как отбойный молоток и ядерный реактор вместе взятые. Мой язык дразнит, лижет, ласкает, играется с сочной пуговкой на перекрёстке двух дорог. Опускается ниже, через перевал, в долину! Возвращается назад к влажной пещерке.
А у меня есть ещё и пальцы! Вот они! Пронзают мглу и стремятся внутрь - глубже и глубже. Гладят нежные стенки пещерки, пытаясь достичь дна. Но моё сокровище бездонно! Я натыкаюсь только на изогнутый, не отвечающий на прикосновение потолочек... Ка-акой гладкий... Я стараюсь его тщательнее ощупать и запомнить.
- Ого, куда ты залез!..- я уже не могу понять, говорит она или просто так художественно дышит.
Если бы мог, я бы залез и ещё глубже! Язык уже деревянеет, ворочается с трудом. "Так вот что означает - молоть языком...",- проносится в моей голове.- "Нелёгкая затея, но очень приятная..."
Даёшь!!! Пять норм за смену! Нет, шесть! Нет... Восемь!..
У-ух! Ножки моей развратницы уже зажали мою голову. Прекрасные озёра её глаз замутились и колышутся в такт моему языку. И пальцам-передовикам покой только снится... Даешь оргазм! Она уже близка к яркой вспышке, к взрыву, как сверхновая! Как сексуальная бомба, снаряжённая моим языком - ловким взрывателем.
Она уже вне контроля... Она давит и давит... И я готовлюсь ловить губами зыбкий, никак не понятный для мужчины, момент её оргазма. Я люблю, когда она кончает в моих руках! Когда её дышащая жаром плоть отдана во власть моему рту. Мне не хватает воздуха. Я жду...
- А-а-а-а...- стонет алый ротик и пальчики моей тигрицы крепко тянут прядь моих волос.
Мне больно, но боль эта сладкая. Сейчас, в сказочной стране блаженства, моей женщине не до меня. Её воздушное тело блуждает где-то среди райских холмов и ярких красок - лёгкое и невесомое парит над желанными кущами.
Когда её накрывают конвульсии, я разжимаю губы. Прижимаюсь щекой к тёплому, играющему животику. Моя бесстыжая ведьма сопит. Поворачивается на бок и, не выпуская моих волос из ладошки, затихает. Шумно дышит, уткнувшись в подушку. Я как пёс на верёвочке. Она - дышит в подушку. Я дышу в её пупочек.
Наконец, к ней возвращается способность соображать.
- Что это было?
- Неважно. Ты - прелесть.- я целую её дрожащий пупок и встаю, целую в ароматную подмышку, и подбираюсь выше, что-бы заняться её прелестной головкой; дышу в ушко.- Сладкая моя, нежная...
Она рассеянно слушает и улыбается. Ей нравятся ласковые слова. Я знаю. От них она тает и становится податливой, как воск.
- Тёплая моя, мягкая...- я глажу её обнажённое тело под смятым платьицем и слова сами рвутся наружу.- Я хочу тебя поцеловать.
Проказница кивает головой и застенчиво выставляет губки для поцелуя. Ну просто монашка... Словно и не было этих бесстыжих, одержимых похотью минут блаженства. Я прикасаюсь к её сухим, чуть припухшим губам, и она впускает мой усталый язык к себе. Изучаю её зубки, нёбо. Вынимаю язык и прикусываю её губку. Чувствую, как между моих ног ложится её ладошка.
- Я хочу...
- Отдышись, солнышко моё...
- Угу...
Изловчившись, я стягиваю с неё платье. Бросаю на кресло. Белое, молочное тело предстаёт передо мной во всей красе. Оно возбуждает наготой и трогательной беззащитностью. Возбуждает бесстыдством греха. Маленькие, торчащие пуговки сосков, притягивают взгляд. Я накрываю грудки ладонями. Упругие холмики колышутся в моих руках и я ловлю между пальцами пятнышки-соски. Нагибаюсь, чтобы поцеловать, высосать их...
- Дай мне его.- просит фея- Я хочу его попробовать.
Роковая женщина! Она устраивается по-удобнее у моих ног и, налюбовавшись моим приятелем, начинает свою игру. Осторожно пробует губами горячую, набухшую головку. Стеснительно и трогательно. Так целуют плюшевую собачку в лобик. Я ощущаю прикосновение её прекрасных губок.
- О!..
Теперь рычать самое время! Орать бравурные марши и рваться в атаку, на приступ! Её губки начинают свой танец. Я чувствую её язычок, её нёбо и волна неописуемой нежности накатывает на меня. Владея моим "младшим братом" она безраздельно владеет мной.
- Милая,- бормочу я, глажу копну её растрёпанных волос и с трудом понимаю, что говорю.- Глубже...
Моя ведьма вынимает его изо рта и улыбается. Прижимается к нему ще- кой. Хитрая бестия.
- Как он тебе?- задаю я глупый вопрос.
- Угу.- отвечает она и снова набрасывается на моего бойца.
Я отделяюсь от кровати. От тела, от бренной суеты и зависаю где-то под потолком. "Так вот ты какая - невесомость...",- только и успеваю подумать, потому что Фея тут-же возвращает меня на землю. Одёргивает, как шарик на верёвочке. Теперь всё в её власти!
Она заглатывает глубже... Ещё глубже... И косится на меня хитрым взглядом. Даёт понять - на этом она не остановится. И верно! С каждым взмахом, с каждым новым вдохом моя неотразимая стерва погружает моего бойца всё глубже и глубже в свой ротик. О! Я уже начинаю чувствовать её горло! Удивительные ощущения! За них можно и Родину продать!
Фея - умница! Она знает, что мне нужно! Замирает, останавливается на самом пике, в самый глубокий момент проникновения. Словно даёт мне возможность запомнить, получше почувствовать своей головкой её милое горлышко! Я разжимаю зубы... Глажу её по голове, шепчу глупости, пока она удерживает меня в узком месте. Девять, десять... Всё, откатываюсь назад - выдох... Феям тоже нужно дышать...
"Р-р-рыы..." Это что? Это кто рычит? Это я рычу?.. Мир вдруг становится фиолетовым, смещается на бок и замирает. Я замираю тоже, чтобы не спугнуть подкатывающееся блаженство.
И она вытаскивает мою разгорячённую змею из своего прелестного ротика и, облизав, начинает дразнить губами. Ай, проказница! Врединка!.. Мне нравится смотреть, как она играет. То теребит, будто люби- мую игрушку. То опустит в тёплую, нежную полость рта, балуя моего разошедшегося хулигана нежным прикосновением языка. То нарочито холодно обходит его, позволяя прикасаться только к кончикам её губ. Она любит его. А я люблю её. Каждую складочку, каждую выпуклость. Всё просто и ес- тественно. Мы связаны с ней вечной, развратной тайной и нам глубоко плевать на весь остальной мир! И на его вечное, дряблое брюзжание о стыде и морали. Да идите вы, со своей моралью...
- Я хочу твой язычок,- выдавливаю из себя, чувствуя, что финал близок.- Прелесть моя.
Шалунья прикладывает свой розовый язычок к головке и нежно облизывает её, как кошка облизывает своего новорождённого котёнка. В такие секунды я готов на всё! Фея балуется. Покусывает мой красный "палец". Легонько прижимает его зубками и хитро-хитро смотрит мне в глаза. Демонстрирует свою власть. Глупенькая, да я и так знаю в чьих очаровательных зубках сейчас находится моя Главная Судьба! И отдаю её тебе с радостью, полагаясь на твой нежный разум и женский инстинкт.
Пока Фея занята, я глажу её тонкую шейку, плечи, дотягиваюсь до упругих, набухших сосков. Я играюсь с её волосами и легонько по- щипываю за ушко. Волна приливает к низу моего живота, она уже рядом...
- Я близко...- пытаюсь предупредить.
- Кончай...- тихо шепчет моя богиня и перекрывает все лазейки губами. Чувство неописуемой нежности охватывает меня. Моя очаровательная колдунья, моя необузданная ведьма, моя госпожа и жертва, готова принять меня всего! Без остатка.
Напрягаюсь, невыносимое блаженство подступает к самому низу живота. Звёзды сыплются с небосвода на землю! И скачут, как горошины на паркете. Я что-то бормочу и...
- А-а-а...
Разряжаюсь прямо в ротик моей прелестной бесстыдницы, но она не хочет выпустить наружу ни капли. Плотнее сжимает губы. Она дышит через носик и сейчас чувствует мои конвульсии у себя на языке. Что там происходит, внутри, я могу только догадываться!..
- Богиня...- шепчу я.- О-о-о...

Собрав во рту последние росинки, моя любовь не торопясь, с чувством глотает сперму. Сок жизни, смысл бытия... Слизывает последнюю проступившую капельку. Тщательно вылизывает язычком моё сокровище. Чтобы было чистенькое и сияющее.
Покончив с десертом, она ложится на меня сверху и замирает. Слушает моё дыхание.
- Надо будет посадить тебя на ананасовую диету...- шепчет она в мой подбородок.- И неделю воздержания...
- Это ещё зачем?
- Я где-то прочла, что потом вкус у спермы просто восхитительный! А воздержание - чтобы мне побольше досталось... Ты меня любишь?
О! Люблю ли я её? Да я её просто обожаю!..

Нам приятно лежать голыми и согревать друг друга своим теплом. Я что-то шепчу, кажется слова благодарности, и целую её во влажные, ещё липкие от моего сока губы. Затяжным поцелуем.
- Я люблю тебя.
Она загадочно улыбается. И я ощущаю на себе её горячее тело, трепещущее под грудкой сердечко. Глажу по голове и шепчу на ушко.
- Я тебя очень люблю. Тебе понравилось?..
Она кивает головой и зарывается личиком в моё плечо. Сопит. Мы лежим и слушаем дыхание друг друга. Расслабленные и умиротворённые. Я глажу её спину, ягодицы, изредка забредая в долину сзади. И тогда мой шаловливый палец не упускает случая посетить её щелочку, нанести дружественный визит и пощекотать тёплые, плотно сжатые складки. Моя богиня отрывисто вздыха- ет. И закрывает веки. Вроде оставляет меня наедине со своей "подружкой". А я продолжаю дразнить её сжатый плотно второй вход, всё сужая и сужая круги...

Фея быстро догадывается. Вертит попой... Но я настигаю её. Она затихает, чуть приподнимает ягодицы, раскрывая тёплый бутон. Палец входит плотно. Но быстро осваивается и начинает мерные движения взад-вперёд.
- Ты хочешь туда?- спрашивает она, закусив губу и не поднимая головы; мой палец нравится и ей, она слушает свои ощущения изнутри.- Руки прочь от Гондураса!..
- Ну-у... Я пожалуюсь в ООН...
- Это другое дело.- кивает она.- Ты очень хочешь туда?
- Очень.- признаюсь я, продолжая погружать палец в тёплую и узкую норку.
- Хорошо, но по-позже.- соглашается колдунья и прыскает в ладошку.- Сначала традиционным методом...
- Методом Бойля-Мариотта.
- Чего?
- Физик такой... Или химик... А может и полководец, не помню...
- Кобель развратный. Скорее всего...
- Наверняка.
- Дурашка...

Мы отдыхаем. Ласкаемся, несём глупую чушь. Нам хорошо.
Моя прелестница приподнимается, упирает в подушку руки и начинает тереться об мой лобок своим. Это возбуждает её. Карие глаза становятся за- туманенными, взгляд теряет резкость и суету. Струящиеся волосы падают на лоб. Я подправляю рукой своего бестолкового вояку и он упирается краем в мягкие складки. Прелестница напрягается, пытаясь удержать ещё секунду этот сладостный миг и медленно, осторожно впускает в себя моего гостя.
Перевернулись. "С первого пути отправляется поезд земля-небо, провожающих просим выйти из вагона..." Да, так я и дал этим провожающим зайти в мой вагон! Как бы не так! Первый гудок, толчок локомотива, клацанье сцепок и плавный букс колёс на рельсах. Двинулись... "Счастливого пути, милая..."
Я люблю плавные движения.
- Ох...- из маленького, тёпленького тельца отлетает душа.- Не оста- навливайся...

Внутри феи мягко и тепло. Что-то сладко хлюпает, заставляя толкать чаще и чаще. В эти мгновения я даже не чувствую её острых коготков, впившихся мне в спину. Я просто поддаю ей вниз, а она мне возвращает наверх...
В сумбурном потоке дыханий, возгласов, я парю над распластанным телом и стараюсь не отпустить её. Не уйти вперёд.
- Сзади.- командую я, стоя в кольчуге и латах на проветренном холме, в потоках текущей к воротам крепости разномастной пехоты.- Винеи и лестницы!
Чародейка слышит хозяина. Перекидывает ножку, не выпуская меня наружу, и становится на четвереньки.
- Приподнять?
Что за вопросы, женщина! Я, властной рукою хозяина, беру её за тонкую шею и давлю вниз. Она вроде как сопротивляется, гордячка... Вольная антилопа. Но куда там... Нагибаю её голову ниже и ниже. Впечатываю в подушку... По белоснежной наволочке струятся её волосы, цвета неземного бла- женства. Она стонет, под мерными, мягкими ударами. И уже почти готова капитулировать. Она покорна и податлива.
Моя униженная рабыня кончает первой - ярко, бесконтрольно, с плотно сжатыми губами... Только что-то мычит. И ещё царапается. У неё агония... Но я не отпускаю её. Ещё чего!.. Моя власть! Я беспощаден! Она будет кончать ещё и ещё! Раз за разом, пока не возмолит пощады и не упадёт, обессиленная, на сползшую простыню. А если мой верный кинжал устанет колоть раньше, чем она попросит о милости, я пойду на приступ голыми руками!..

Короткая передышка. Глоток вина. Долька нарезанного яблока.
- Ты готова?- спрашиваю я и трогаю пальцем анус.
- М-м-м...- говорит она.- А будет больно?
- Очень!
- А может не надо?
Поздно.

Моя прелестница заметно напрягается. Окаменевает.
- Ты же порвёшь меня там...- сдавленно говорит она.- Ой-ёй-ёй...
- Всё будет хорошо... Потерпи...
Она морщиться, сдвигает бровки, но покорно терпит. Даже губку закусила. Я знаю, что ей сейчас больно, но я буду нежен и осторожен. Я медленно ввожу и так же медленно вынимаю. Фея немного успокаивается, пытается шутить... Но мою эрекцию сбить ей уже удастся. Я снова наступаю. Держу внутри неё подольше, давая освоиться.
- Уже всё?- отрывает она голову от подушки.
- Ага, щас... Мы только начали...
Всё, я победил. Она сдаётся и кладёт голову обратно. Как я её люблю в этот момент! Как я её люблю!.. Глупенькая, она об этом даже не догадывается!.. Я трогаю набухшие пуговки сосков, ласкают укутавшийся в складки клитор и моя прелестница, наконец, успокаивается. Расслабляется. Я даже чувствую, как постепенно ослабевает, раскрывается колечко её мышц. Ну вот, умничка! Совсем другое дело... Надо только смириться...
- Давай-ка...- она уже сама просит.- Только мягче.
Мягкий вход, плавный выход... Её горячее нутро расступается, открывая нехоженные тропы. Чудесница морщит носик и кусает губку - наслаждение и боль ходят, порою, совсем рядом, рождая новые ощущения. Её клитор твердеет, влагалище заполняется соком. А нам того и надо! Смажем-ка кое-чего получше!..
И вот она уже сама трогает себя за пуговку клитора. И даже что-то шепчет.
- Что ты там церемонничаешь?.. Китайский посол!
Ого! Вот как! И я даю ходу на полный ствол! Ещё и ещё!.. Поглубже... И погрубее. Фея мычит, стонет, охает, барахтаясь в водовороте противоречивых, странных ощущений, заодно приближая меня и себя к кульминации. Свет гаснет, моё тело пробивает синий разряд молний и в громоподобных судоргах я кончаю! Кажется, сейчас в гуле вселенского землятресения рухнет самая высокая в мире гора! И с неё посыплются в зелёные волны греческие божки! Вместе со своими колесницами!
- Ох...
Моя любовь падает ничком на вмятую подушку. Я валюсь сверху, накрывая её тело своим. Мы часто дышим и слушаем друг друга. Мои руки всё ещё проделывают свою работу, не в силах остановиться. Они любят гладить и мять теплое тело. Любят расчёсывать гребешками пальцев кустистый холмик между ножек и ненароком заползать в ещё мокрую щелку, словно напоминая о прошедших здесь сражениях. "Ничто не забыто... Пум-пурурум! (фанфары, знамёна, пионеры с салютами, Гераклы с золотыми рунами и даже один ветеран - свидетель Цусимы...)"
- Однако...- говорит фея и трогает пальчиками покрасневшую попку.- У меня там всё горит... Ты кончил?
- Угу. Я сейчас поцелую и всё пройдёт...
- Ну!
- Что ну?
- И где поцелуй?
Изворачиваюсь, чмокаю её в набухший, натруженный анус. Она "бодает" меня своей попкой. Уже смеётся...
- Получил? Извращенец...
Фея подбирается под бочок. Моя любовь, моя страсть сопит рядышком, уткнувшись курносым носиком в моё плечо. Чего-то лопочет. Я называю её солнышком, лапочкой, милой девочкой. Я чувствую, что я её люблю...
- Пошли мыться?
- Угу...- она задирает кверху ножки.- Ты первый...
- Не-е-е...
- Тогда я.
- Не-е-е...
В ванную я не отпущу её одну. Я иду вслед за ней, потому что люблю смотреть на её голое, бесстыжее тело и иногда, нарушая правила игры, дотрагиваться до очаровательных выпуклостей, словно проверяя - не пригрезилось ли всё это?
Потом мы моемся, дурачимся, плещемся... Бросаемся мочалкой. Я тщательно вымываю мою девочку. Старательно, во всех местечках. Она моет меня. Наконец, мы вытираем друг друга. И я несу её, обнажённое моё сокрови- ще, в спальню на руках.
Укладываю. Ложусь рядышком.
- И никакой одежды!- отвечаю на её молчаливый вопрос.
Она пожимает плечиками. А я ложусь рядом, набрасываю сверху простыню.
- Тебе не будет холодно.
Уже в постели, я запускаю свою ладошку между её ножек.
- Мне так и спать?
- Угу.
Она прижимает мою ладошку ножками и запускает свою ко мне.
- Чтобы по честному...- говорит.
- Эй, я так и возбудюсь...
- Можно подумать, я из дерева... Спи давай... Твоя затея.
Затея-то моя, но ей тоже понравилось. Сначала она ещё ёрзает, провоцирует. Но потом её ладошка слабеет, дыхание становится еле слышным, невесомым. Она засыпает... Или делает вид, что засыпает. А я смотрю на уже светлую от восхода стену комнаты и млею от счастья. От того, что рядом лежит она, и что моя ладонь сторожит вход между её ножек...
Я её люблю.

6

Утром появилась, кто бы вы думали? Ольга... Она открыла дверь феиной квартиры своим ключом (?). Прошла на кухню, открыла окно, закурила, сва- рила себе кофе и двинулась наводить разброд в спальню.
Это не женщина! Это какой-то разведотдел ЦРУ!
- Эй, голуби мои!.. Ну ангелочки просто...- Ольга дёрнула штору.- Вставайте уже... Первый час!
Я спохватился, прикрыл естество ладошкой. Сощурился на свет. Прикрыл фею простынкой. И понял, что ничего не понял. Откуда тут Ольга? Что за наваждение? Из моего ночного кошмара? Бред!
- Ох, блин...- кашлянул я.- Ты что здесь делаешь?
- Будильником работаю.
- Да?..
Я уже привык. В Москве нет такого места где не было бы Ольги. Она как сама мать природа - повсюду. Во всяком случае, я пересекаюсь с ней с ужа- сающей периодичностью. Она - как Россия, куда ни кинь взор...
- Во! Что я здесь делаю!- Ольга шмякнула об меня мои же плавки.- Вот ты умный умный, а дурак! И как ты вообще книжки пишешь, писатель?.. Надо будет почитать твои цедули... У тебя же дифицит массы в голове...
- Не хами.- сказал я.- Я книжки пишу рукой, а не головой.
- Оно и видно...- Ольга склонилась над моей спящей феей, пощекотала за ушком.- Эй, подруга! С добрым утром...
И тут я всё понял. Хлопнул себя по лбу.
- Позднее зажигание...- оценила Ольга.- Поздравлям-с... Завалили би- зона...
И тут уж проснулась моя Фея. Потянулась под простынёй. Ничуть не уди- вилась присутствию Ольги. Зевнула сладко-сладко. Сделала ручкой подружке. И чмокнула меня в шёку.
- Ну я пойду на кухню.- нахмурилась Ольга.- Сяду не телефон. Вылазьте... А то будете жрать холодные макароны!
В этот момент я ей был почти благодарен.

Москва. 05.05.98г.
Александр Т.



Используются технологии uCoz